На рассвете я просыпаюсь и вижу, что Город укрылся снегом. Очень красивая картина. Строгий силуэт Часовой Башни чернеет на белом снегу, а внизу извивается темная лента Реки. Солнце еще не взошло, но небо плотно укутано тучами. Я надеваю пальто, перчатки и спускаюсь с холма в Город. Снегопад, похоже, разыгрался после того, как я заснул, а прекратился перед моим пробужденьем. На свежем снегу пока ни следа. На ощупь снег мягкий и рассыпчатый, словно сахар. Запруды у берегов Реки подернулись льдом, а лед чуть присыпало порошей.

Кроме пара от моего дыхания, ничто в Городе не шелохнется. Ветер стих, не видать ни птицы. Я ступаю по снегу, и скрип шагов неестественно громко отдается в стенах домов.

Я дохожу до Ворот и на площади встречаю Стража. Вместе с бригадой из нескольких теней он возится с очередной телегой: сам приседает перед колесами, смазывает оси, а тени загружают в телегу пять-шесть кувшинов с керосиновым маслом и крепко привязывают веревкой к бортам, чтобы не разбились в пути. "И зачем это Стражу понадобилось столько масла?" - удивляюсь я про себя.

Подняв голову от колеса, Страж замечает меня и машет рукой. Похоже, он в отличном настроении.

- Что-то ты нынче рано! Каким ветром тебя принесло?

- Да вот, вышел на снег посмотреть. Увидел с холма - красиво...

Взглянув на меня, Страж хохочет и, как всегда, кладет свою огромную лапу мне на плечо.

- Нет, ты все-таки ненормальный! Да этой красоты теперь будет столько - глаза б не смотрели, а он все любуется... И правда, блаженный какой-то.

Страж выдувает из легких струю пара, мощную, как у парового котла, и пристально глядит на Ворота.

- Но ты вообще-то вовремя, - говорит он. - Полезай-ка на Обзорную башню, не пожалеешь. Увидишь кое-что интересное. Первый урожай зимы, хе-хе! Мне как раз скоро в рог трубить, так что смотри внимательно.

- Первый урожай?

- Полезай! Увидишь - сам поймешь.

Сам не зная зачем, я лезу на башню и гляжу на мир за Воротами. Яблоневый лес стоит такой белый, словно на него высыпали отдельную тучу снега. От Северного и Восточного хребтов остались только глубокие контуры скал - рваные, точно шрамы.

Прямо напротив Обзорной башни, как всегда, мирно спят золотые звери. Они лежат, подогнув под себя ноги, приникнув к земле, выставив вперед рога одного цвета со снегом, и каждый смотрит свои сны. На их спинах уже намело сугробы, но они, похоже, не обращают внимания. Их сны чересчур глубоки.