Я растягиваю меха вправо и влево и нажимаю кнопку за кнопкой. Некоторые издают совсем слабые звуки, но не фальшивят. Я снова прохожусь по всем кнопкам сверху донизу.
- Как интересно! - оживленно говорит юноша. - Будто звук меняет свой цвет.
- Разные кнопки вызывают разные волны звука, - говорю я. - Эти волны называются нотами, и все они разные. Какие-то ноты согласуются друг с другом, какие-то - нет.
- Я это плохо понимаю. Что значит - согласуются? Больше нуждаются друг в друге?
- Что-то вроде того, - говорю я.
Пробую взять несложный аккорд. Звучит не очень стройно, но, в общем, ухо не режет. И все-таки, как я ни стараюсь, никаких песен припомнить не могу. Только аккорды.
- Эти звуки согласуются?
- Да.
- Ничего не понимаю, - говорит он. - Но звучит удивительно. Первый раз в жизни такое слышу. Прямо не знаю, что и сказать. Это совсем не то, что шум ветра или пение птиц.
Вся дюжина табуретов вдоль стойки пустовала. Присев на крайний, я заказал сэндвичей с холодным молоком. Молоко было таким холодным, что вкуса я не почувствовал, а сэндвичи слишком долго пролежали в виниловой пленке, отчего хлеб изрядно отсырел. Я не торопясь принялся за сэндвич, запивая молоком. От нечего делать я разглядывать стены, и на несколько минут меня занял рекламный плакат, предлагавший поездки во Франкфурт. Мирный пейзаж городской осени: огненные деревья вдоль реки, по воде плывут белые лебеди, старик в охотничьей шляпе и черном пальто бросает им корм. Древний, роскошный каменный мост ведет к высокому готическому собору. Приглядевшись, можно различить, что на стене под мостом, прямо над водой, пристроены крошечные каменные домики, и в каждом узком окошке горит тусклый свет. Зачем люди строят себе такие дома, я не знал. Синее небо, белые облака. Вдоль реки - аллея со скамейками и много людей. Все в пальто, на многих дамах шарфы. Красивая фотография, но пока я на нее глядел,
... Читать дальше »
И дело тут не в том, правильные у меня границы или неправильные. Все равно где-то протянется граница: что мое, а что - нет. Для кого-то очевидно, а кто-то вообще так вопрос не ставит.
- Но ведь те, для кого очевидно, тоже стараются свои границы раздвинуть, разве нет?
- Возможно. Но у меня не так. Почему все люди сегодня должны слушать музыку в "стерео"? От того, что скрипка зазвучала слева, а контрабас справа, музыка лучше не стала. Просто усложнился способ воспроизведения.
- А ты не слишком упрямый?
- Вот и она так сказала.
- Жена?
- Ага, - кивнул я. - Дескать, как только вопросы ставятся конкретно, я теряю гибкость. Что-то вроде. Еще пива хочешь?
- Давай.
Я сорвал колечко с четвертого "Миллера" и протянул ей банку.
- А что сам думаешь о своей жизни? - Вместо того, чтобы сделать глоток, она стала разглядывать черную дырочку.
- Прости, пожалуйста, - вернулась она в разговор. - Ну, хорошо. Я пропущу семинар. Все конечно, будут недовольны...
- Извини.
- Да ладно! Все равно вокруг уже ни рыбки не осталось. Сделаю доклад неделей позже - никто не пострадает. Правда же?
- Ну, в общем, да...
- Где будем ужинать? У тебя?
- Нет, у меня не получится. Холодильник сдох, еды почти не осталось. Даже готовить невозможно.
- Я знаю, - сказала она.
- Знаешь? - не понял я.
- Конечно. Зато теперь там порядок, правда?
- Так это ты все убрала?
- Ага. А что, не надо было? Сегодня утром решила принести тебе еще одну книгу. Прихожу - дверь открыта, в квартире бедлам. Ну, я и прибралась немного. Правда, на работу слегка опоздала. Но ты же меня так здорово угостил... Или все-таки зря?
- Что ты, наоборот! - сказал я. - Я тебе очень благодарен.
Минут через десять толстушка вернулась. Даже не взглянув в мою сторону, открыла один железный шкафчик, достала нечто черное и блестящее, взяла в охапку, пронесла через комнату и положила на стол. То был плотно свернутый комплект из прорезиненного плаща-дождевика и пары сапог. Плюс огромные очки-консервы - наподобие тех, какие носили военные летчики в Первую мировую. Что все это значит, я совершенно не понимал.
Девушка повернулась ко мне и что-то сказала - слишком быстро, я не успел проследить за ее губами.
- Вы не могли бы говорить чуть помедленней? - попросил я. - В чтении по губам я пока не слишком силен...
Она повторила, на этот раз - медленно, широко открывая рот. Удалось разобрать: "Наденьте это сверху". Я предпочел бы обойтись без плаща, но препираться не хотелось, и я молча повиновался. Скинул кроссовки, влез в сапоги и надел дождевик поверх футболки. Сапоги оказались на пару размеров больше, а тяжеленный плащ сковывал движения, но я решил не жалова
... Читать дальше »
- Но может, тебе стоит бежать без меня? А я бы тебе помог...
- Да нет же, ты не понимаешь! Если я убегу и оставлю тебя одного, твоя жизнь превратиться в кошмар. Это мне рассказывал Страж. Все тени умирают здесь. Даже те, кого изгнали из Города, возвращаются сюда умирать. Иначе они не смогут умереть до конца, и от них останется нежить. Их хозяева скитаются в вечности с полумертвыми остатками своего "я". Для этого и существует Лес. Там живут люди, которые не смогли до конца убить свои тени. Иначе говоря, если я убегу в одиночку - тебя изгонят в Лес, и ты навсегда заблудишься там, запутавшись в собственной нежити. Ты же слышал про Лес?
- Да уж, - говорю я.
- Но даже в Лес забрать ее с собой не получится. Эта девушка совершенна, потому что не помнит, кто она. А совершенные люди живут в Городе. В Лесу они жить не могут, и ты все равно остаешься один. Тебе остается только бежать со мной.
А дед у меня даже не знает, что такое усталость, да и я такая же... То есть, ты правда сейчас устал?
- Правда. Страшно устал, - очень искренне сказал я. И с удовольствием повторил бы это еще раз двадцать.
- А что это такое - страшно устать? - спросила она.
- Это когда разные уголки твоих чувств становятся непонятными тебе самому. И ты начинаешь жалеть себя и злиться на окружающих. А уже из-за этого - злиться на себя и жалеть окружающих... Ну, примерно так.
- Хм... Ни того, ни другого не понимаю.
- Вот именно: в итоге ты вообще перестаешь понимать, что к чему. Только прокручиваешь перед глазами кадры, и каждый окрашен в свой цвет. Чем быстрее они бегут, тем больше каши в твоей голове. А потом наступает Хаос.
- Как интересно, - сказала она. - Здорово ты все излагаешь...
- Да уж, - согласился я. Насчет разъедающей человека усталости - той, что вскипает в каждом из нас независимо от возраста и пола, - я могу говорить часами.
... Читать дальше »
Вот я и собирался до того, как это случится, измерить энергию в зазорах между цепями и вернуть тебя в исходное состояние.
- Собирались? - уточнил я.
- Да, но у меня ничего не получилось. Я же говорю: эти подонки разгромили мою лабораторию и утащили все мои записи. Так что извини, но теперь я ничего не могу для тебя сделать.
- Что за бред? - не выдержал я. - Стало быть, я навечно застряну на третьей цепи и никогда не вернусь обратно?
- Да... Выходит, так. Ты навеки останешься в конце света. Мне очень неудобно перед тобой, но...
- Неудобно?! - оторопел я. - Вам очень неудобно? А вы, случайно, не думали, каково будет мне, когда заваривали всю эту кашу?
- Но откуда я мог знать, что кракеры сговорятся с жаббервогами? Мерзавцы пронюхали, что происходит, и решили выкрасть у меня секрет шаффлинга. А теперь это знает еще и Система! Для нас с тобой Система - обоюдоострый нож. Понимаешь меня? Система сообразила, что мы с тобой объединились
... Читать дальше »
Пятнадцать лет работы конвертором - и можно расслабиться на всю оставшуюся жизнь. Ради чего я, собственно, и проходил раз за разом все эти испытания повышенной сложности и сверхжесткие тренировки.
Выпивать перед шаффлингом не запрещают. Напротив - намекают, что спиртное в малых дозах даже помогает снять напряжение. Но у меня свой принцип: перед тем как погрузиться в Хаос, я стараюсь разогнать алкоголь. Тем более сейчас. Уже два месяца - с тех пор, как заморозили "шаффлинг", - я им не занимался, и именно теперь нужно быть осторожным вдвойне. Я принял холодный душ, разогрелся пятнадцатиминутной зарядкой и выпил две чашки кофе. Обычно этого мне хватает, чтобы выветрить всякий хмель.
Затем я отпер сейф, достал пачку страниц с результатами стирки и миниатюрный магнитофон, разложил все это на кухонном столе, приготовил блокнот, пять остро заточенных карандашей и сел за работу.
Сначала я должен включить кассету. И, слушая запись в наушниках, глядеть на цифровое т
... Читать дальше »
Думаю, именно поэтому мой пенис не встал, когда нужно. Просто все мои мысли были сосредоточены на желудке. И все же такого фиаско - чтобы мой пенис подвел меня в нужный момент, - со мной не случалось, наверное, с года Токийской Олимпиады. До этого проклятого вечера я жил, абсолютно уверенный в своей потенции, и такая измена сразила меня наповал.
- Не бери в голову. Слышишь? Это все пустяки! - утешала меня Длинноволосая Библиотекарша с Растянутым Желудком. После десерта мы стали пить виски и пиво, прослушали две-три пластинки - и оказались в постели. За свою жизнь я спал с разными девушками, но библиотекарши мне еще не попадались. И, кроме того, я ни с кем до сих пор не оказывался в постели так быстро. Видимо, с ней это вышло потому, что я умудрился ее накормить. В любом случае, до финала дело не дошло. Мой желудок напрягся и разбух, как пузо дельфина, а все, что ниже пояса, утратило всякую силу.
Она прижалась ко мне всем телом и погладила меня по груди.